— Только сейчас, спустя долгие годы, я понимаю, что моя бабушка была молитвенницей, — начала свой рассказ Аполлинария Кирилловна. В её воспоминаниях бабка осталась старенькой, кругленькой, вечно закутанной в платок, словно в кокон, в длинной, необъятно широкой юбке. Суровая на вид, но глаза выдают бескрайнюю доброту.
— Спала я на большом сундуке возле печки и по ночам порой замечала, как бабка тихонько молилась, — продолжила разговор Аполлинария Кирилловна. — Она была моим единственным собеседником. Отец много и подолгу работал, дома бывал наездами. А матушка, больная и чахлая, запомнилась мне совсем молодой и почти прозрачной от худобы. Работала она учительницей. Вечерами сидела за тетрадками или обучала малограмотных. Практически все заботы по дому ложились на бабкины плечи. Злые языки твердили, что сноха ей досталась городская, белоручка, и Польку, то есть меня, такой же растите. Но бабка только поджимала губы и ничего не отвечала.
Также молчаливо переживала бабушка и вести о разрушении церквей в соседних сёлах. Возможно, надеялась, что эта беда обойдёт их стороной. Оказалось — нет.
Лариса СТЕШИНА
Фото из Интернета
Более подробную информацию читайте в газете «Районный вестник»
